Цикл рассказов «Электромотор наглости»

Константин РЫЛЁВ

ВАННАЯ - 2

          Это был сумасшедший, приятный, бархатный, невесомый и таинственный вечер. Вечер, как водопад, низвергающийся вверх. Тот самый случай, когда единственный раз в жизни я был близок (а точнее мы) к оргии. Но не хватило революционной решимости и она не состоялась.

          Мы были тогда под влиянием свободомыслящего писателя Лимонова, спокойно избавляющегося от верхней и нижней одежды (более ранние секс-приключения 30-х годов Г. Миллера из-за цензурных соображений к отечественным берегам еще не прибило). И если его «Эдичка» занимался ЭТИМ бесплатно, так сказать на общественных началах, то его же секс-садист в «Палаче» уже брал за ЭТО большие деньжища. Короче, вариаций на тему увеличилось.

          Дополнительно на смелый лад нас настроили однокомнатность и общая теснота.

          В компании было пятеро: я, Олег-Славик, Аня, Леля и Андрей Бровко. Двойное имя у Олега появилось по той простой причине, что за Олега его принять сложно. Олеги они обычно статные, высокие, вещие. А наш Олег был маленький с круглой, огромной головой, похожей на глобус, Северным полюсом на которой белела проплешина. Короче, имя Славик ему было в самый раз. Отсюда и закрепился за ним такой двойной стандарт.

          Нечетное число народу изначально искореняло возможность разбиться на стандартные пары. А выпитая водка уже радостно болталась внутри нас или скорее плескалась. Спокойно и величаво, словно море. Когда на небе с трудом закрепились основательно наклюкавшиеся созвездия Козерога и Стрельца - мы стали размещаться по кроватям.

          Олег-Славик настойчиво приставал к Ане, а она поддерживала его ухаживательные импульсы исключительно из соображений дрессировки. Регулярно раздавались Анины команды: «Олежик, побеги за вилкой, забери сок, поменяй салфетки, возьми стаканы. Почему они такие грязные, ты что не смотрел через них на свет...». Выражение «Олежик, побеги!» стало крылатым. В общем, Олег-Славик с Аней оказались в кровати вдвоем. За испытанные мучения Олег-Славик посчитал что ему должны были выплачены какие-то льготы внимания и потихоньку стал наезжать. Но этот номер оказался непроходным. Это все равно что въехать на машине вместо парома на подводную лодку. Не успеешь и сообразить, что к чему, как она пойдет на погружение... Короче, они скорее игриво там возились, не пересекая государственных границ.

          Мы (я и Леля) шутки ради плюхнулись к ним и возня соответственно увеличилась в два раза. А водка внутри нас уже вошла в состояние легкого шторма. Мы все ощутили себя виндсерфингистами, отчаянно скользящими с крутой волны. Неожиданно (ну точно как чеховское ружье) внутри тел выстрелило возбуждение. Мы как раз достигли подножия одной волны и собираясь перескочить на другую - еще более внушительную. В этот самый момент мне стало абсолютно все равно с кем куда перескакивать (Если выражаться не поэтически: мне стало все равно с кем. Я поймал себя на неприятной мысли, что в это «все равно с кем» входил даже Олег-Славик).

          В глазах Лели зажглась решительность поднять знамя оргии. Силы ей придавали недавно прочитанные инструкции секс-палача...

          Мы оказались на вершине сверкающего вала - одно микроусилие - и вперед. Но тут, испугавшись перспективы, с доски соскочила Аня. «Ой, - воскликнула она ,- так мы до ВСЕГО дойдем!»Хотя мы уже почти «пришли».

          Андрей наблюдал за игрищами издалека, с ковра на полу. С утроенным вниманием, поскольку совсем недавно был «прокинут» Ноной Сопилко. Она ничего не позволила ему, упирая на то, что отец у нее полковник и суровое военное воспитание.

          Короче, всплеск Аниного благоразумия погубил оргию. Волны улеглись.

          Мы с Лелькой скатились с оргийных вершин на паркет. Рядом сопел Бровко. Не в смысле спал, а именно сопел. Аня же в это время совсем спрыгнула с темы и попросила раскладушку, на которую смелость возбужденного Олега-Славика не распространялась.

Стали мы по чуть-чуть отчаливать ко сну. Но при таком раскладе это было невозможно. Моя рука непроизвольно поползла в лелину сторону, к цели. Цель оказалась благодарной. Но тут сопение Бровко переросло в какой-то совершенно неприличный звук. Андрей стремительно поднялся и отчаянно хлопнул дверью в ванную. Послышался шум воды. Мы с Лелей переглянулись. У нас одновременно мелькнула одна и та же немудренная мысль. Дело в том, что Леля нравилась Андею еще больше, чем Нона. И если отказ последней - как-то переварить можно, то наш романчик - полное несварение. Вот и получается: может он порешить себя надумал? А что? Бритвочкой «Нива», или еще лучше «Жиллетом». Во всяком случае качественней, чем хватать тупой кухонный нож. И со всем комфортом - в горячей ванне. Как патриции.

          Перепугавшись, мы стали колошматить в дверь, встревожено приговаривая: «Андрей, открой! Андрюшенька...».

          Через минуты полторы всплеск и журчание прекратились и пред очами предстал почти голенький Андрюшка. Почти, потому что в воде он стоял в полуспущенных носках, верхушки которых из-за скопившегося в них воздуха покачивались у края ванны мирными поплавками. Откинув щеколду, он тут же сел обратно и вернулся к своему занятию. Занятие было такое: Бровко читал, перелистывая мокрыми руками страницы, толстенную, в супер-обложке, книгу Оскара Уальда.

          Мы довольно долго молчали, очарованные этим зрелищем. Наконец Леля выдохнула: «Андрюша, может тебе чего-то надо?»

          Он, как профессор погруженный в исследования, рассеянно поднял глаза, в которых клубился пар, и произнес: «Водку с лимоном, пожалуйста».

          Ура, жить будет!

          Водка с лимоном была срочно доставлена. Убедив его расстаться с носками и удостоверившись, что его жизни не грозит опасность, мы осуществили на кухне свои мечты первой необходимости.

          После этой полуоргийной, полукухонной ночи за окном расцвело необыкновенное золотисто-серое утро. Которое к тому же подсвечивалось небольшой праздничной свечкой, установленной в наших головах маленькими ручонками любви. Да к тому же за окном у Олега-Славика расстилался абсолютно фантастический пейзаж. Это было не до конца осушенное песочное дно озера, усеянное небольшими озерцами и островками зеленой травы с избушками, вокруг которых медленно перемещался тревожный туман. Типичный ландшафт из фильма Тарковского «Сталкер». Из-за оконного стекла за такими штуками наблюдать очень уютно.

          А то, что оргия не удалась, но свершилась любовь - даже грело. Всех, кроме Бровко. Но зато его согрела ванная и  О. Уальд. Для чего-то этот англичанин же старался в жизни. Должно быть, для таких вот случаев.

Главная

Обратно

Дальше