Цикл рассказов «Электромотор наглости»

Константин РЫЛЁВ

РАДИОПЕРЕХВАТ

          Вообще-то охрана существует для охраны. Но бывает, когда и от нее надо искать спасения. Кто не в курсе - могу пояснить. Наша хатка находится по улице Луговая, 5 и стоит на милицейском, так сказать, учете. В прихожей живет маленький черный ящичек сигнализации, мигающий красной лампочкой, который бдит.

          Заходишь, ежели, то набираешь нужный код из двух цифр (даже вам не скажу) и, отменив тревогу, радостно катишься дальше. А ежели непрошеный гость пожаловал, по-быстрому должен «бобик» с ментами объявиться, и препроводить гражданина туда, где он будет желанным - поскольку менты тоже люди и им  надо план выполнять.

          Однако сигнал тревоги мог сработать и сам. То ли из-за дерганий электростанции, то ли еще черт знает от чего, но менты являлись тогда, когда дома вообще никого не наблюдалось.

          О таких визитах вежливости говорили обнаруживаемые на кухне квитанции, вроде лаконичных заборных надписей «Петя и Вася здесь были». Но случались вторжения нечасто.

          А тут за месяц - шесть раз! Мамашу уже по телефону стаскивали с лекций в институте: «Вы понимаете, мы тут у вас...» Короче менты только что не ночевали. Они сами не понимали в чем дело, почему электрические цепи сначала размыкались, а потом соединялись. Сигнал тревоги трепетно поступал на пульт и надо было реагировать... Они (а точнее старший лейтенант Гавриляко) настаивал на том, чтобы мы перешли на телефонную сигнализацию. Но это было еще хуже, так как наша замечательная телефонная станция три дня из пяти не работала. И взять квартиру под охрану при помощи «глухонемой» телефонной трубки - было еще проблемнее.

          Надо сказать, до этих событий был еще один интересный случай. Где-то в нашем районе завелся «морзянщик». То есть, я не знаю, на азбуке ли Морзе выколачивал он радиосообщения или на каком-нибудь другом языке, но этого «шпиона» я отлично слышал на своем магнитофоне.

          Поставишь Рода Стюарта, только, млея начинаешь по чуть-чуть оттягиваться, как вдруг его алкогольно-баритональный тенор перекрывает морзянка. «Ай фор ми... пи... пи-пи... Ай фоу гив ми... пи-пи...» Это было невозможно. В бешенстве я включил видео. Но он и там достал. Прямо по «Полету над гнездом кукушки» в той же последовательности бегали серо-белые, грязные полосы. Продолжать «полет» в таких условиях было нельзя. Затем я поймал подонка по приемнику на частотах FM...

          Разъярившись, я бегал по периметру квартиры, думая: «Эх, раньше в советские времена было здорово. Ездили чудо-машины, у которых на крыше крутилась специальная антенна-определитель, похожая на теннисную ракетку... Сделали бы голубчика... А так...» Я даже записал врага на пленку. В бешенстве поносившись по комнатам я лег спать.

          Но спал я в ту ночь тревожно. Мне казалось, что масса морзянок в виде черных маленьких цыплят скачет по мне и беспрерывно пикает: «Пи-пи... Пи-пи-пи...» Потом мне приснилось, что люди перестали разговаривать между собой обычным способом, а общались, на размыкая ртов при помощи той же морзянки. Пи-пи... пи... Ею был заражен весь воздух .

          И вот в черепе у меня неожиданно прояснилась связь между приездами ментов и радиолюбителем-невидимкой. А что если это он своей штукой наводит поле в проволоке сигнализации? Чем не версия?

          Я и поперся с ней на следующий день в гости к милиции. Там сидели два типа: тот же лейтенант Гавриляко и капитан Чихвостов.

          Гавриляко был розоволицым крестьянским парнем с белесыми волосами и бежевыми ресницами. Чихвостов же напротив, был маленьким, смуглым и черным, на манер цыгана. Первому вполне подошла бы ковбойская шляпа, а второму серьга в ухе.

Ковбой сразу же стал наезжать, что де из-за нас - меня и мамаши, - у них перерасход выездов. Типа, что же вы так? Что-то надо делать?

          Такая откровенная наглость возбудила во мне ответный ураган. Это, говорю, я создаю вам проблемы? А не кажется ли вам: вы - мне. Родительницу с лекций срываете, меня из газеты. Чего я тут сижу? Деньги вносим исправно. В чем дело? Разбирайтесь.

          Ковбой, раскрасневшись принялся огненно доказывать, что защита граждан - это не дело милиции, если у них чего-то где-то не срабатывает. Они рады охранять тех, у которых все в порядке с аппаратурой, а тех у кого непонятно что происходит - они защищать отказываются.

          - Ах, вы отказываетесь! - остервенился я. - Отлично. С этого момента, - говорю, - буду ваши слова записывать на диктофон!

          Я достал свой верный «Панасоник» и определил его на стол. Диктофон всегда производит на наших людей живейшее впечатление. Если секунду назад они думали, что их слова в виде облаков улетят в окно и орошая кукурузные поля потом растворятся в пространстве, то теперь они понимали, что их слова материализованы, пойманы и посажены на цепь. И их всегда можно предъявить хозяевам в качестве вещественного доказательства. Даже сверхчестный гражданин, отвечая на вопрос который час, бледнел при виде этого аппарата. Мало ли? Вдруг он ошибается, вдруг его часы отстают? Потом не отвертишься.

          На ковбоя диктофон произвел не угнетающее, а взбудораживающее действие. Он раскраснелся как кочегар, принялся вскакивать и садиться обратно на стул, выкрикивая: «Ну и пишите! Да! Нам нечего скрывать! Да!»

          - Так вы отказываетесь охранять граждан? - повторил я вопрос.

          - Пишите, пишите, - горячился ковбой, не отвечая на него, а все больше распаляясь.

          Неожиданно убаюкивающе-доброжелательным тоном врача психотерапевта заговорил цыган:

          - Давайте спокойно разберемся. Рассудим так: вам это нужно не меньше нас. На вашем участке полно ложных вызовов. Иногда даже два-три приходят ОДНОВРЕМЕННО.

          Вот ключевое слово! Тут я ментам поведал теорию радио-маньяка. Сигнал ,мол, заставляет срабатывать сразу в нескольких местах.

          - Резонно, - сказал цыган.

          Ковбой ничего не ответил, но видя что к нему возвращается розовый цвет кожи, стало ясно - идея понравилась. Но ему совершенно не хотелось ее разрабатывать.

          - Вот вы и выясните, где этот передатчик? А мы разберемся. - подкинул он лапши. Во мне стал разрастаться новый очаг пожара, но цыган быстро предотвратил его распространение:

          - Мы конечно, тоже подключимся. Кажется, за два дома от вашего видели на крыше антенну какой-то странной формы.

          - Вы свяжитесь с разведкой или с кем-нибудь в том же роде? -посоветовал я.

          - Попытаемся, но шансов мало. Это другое ведомство. Есть, правда, некое общество радиолюбителей, где должны быть зарегистрированы адреса всех имеющих передатчики. Может один из них орудует в ваших окрестностях?

          Разработав подробный план поимки, менты забросили это дело. Да и я особенно не наседал - волна мнимых тревог стихла. Изредка я названивал ковбое-цыганской группе захвата и они сообщили только одно: радиолюбителей в Киеве около трех тысяч. Толпень! Жутко представить, если все они соберутся и начнут «морзячить» в эфире...

          Как обнаружить эту злосчастную антенну я не знал. Они все для меня настолько загадочные создания, что я бы в жизни не смог определить какая из них для чего. Да еще и с их современным разнообразием.

          Однажды, торча на своем балконе вместе со своим другом Овчаровым и без удовольствия вдыхая дым его сигареты, я обратил внимание на то, что прозрачно-синее небо разделено какой-то идиотской черной струной. (Закурил, кстати, Овчаров полгода назад, разведясь с супругой. Так что нет худа без добра. Под добром я, конечно, понимаю развод.) Черная нитка, прошившая небеса, раздражала.

          - Что это за проволока, - спросил я приятеля, - портящая вид?

          Он лениво повернул глаза в ее сторону и, выдувая струю дыма, пробормотал:

          - Это антенна радиолюбителя.

          Я чуть не упал с восьмого этажа!

          - Попался, гад! - закричал я, слегка оторопевшему Овчарову. А потом бросился к противоположной стороне балкона, и он с облегчением понял, что я имею в виду не его. Я проследил куда идет эта «нить Ариадны».

          - Так, поглядим, поглядим... Ага... На балкончик к соседу распространяется. Ну что же, пора задействовать очень внутренние органы, пока они от безделья совсем не атрофировались.

          Цыган и ковбой провели на следующий день разъяснительную работу среди соседа Юры.

          Юра был высоченный, тощий парень. И если капитан Чихвостов тяготел к цыганскому типу, то Юра - к негритянскому: курчавые, мочалкообразные волосы, пухлые губы и глаза на выкате, сверкающие белками на темном фоне лица. Кожа у него была средней смуглости, то есть такого цвета, какая была у Майкла Джексона, когда он обелился только не половину.

Уровень агрессивности у меня сейчас был слабый. Если бы Юрик тогда мне ночью попался, когда я бегал по потолку - точно бы его белым сделал. А сейчас я был в почти дружественном настроении.

          Видеться-то мы с ним виделись, но практически не общались. Об изменениях в его личной жизни я знал только по скандалам. Когда он женился на высокой блондинке - они начались, когда развелся - закончились. В результате этого шума произошел ребенок, который обитал уже не здесь...

          - Показывай штаб, - сказал я поздоровавшись. Очень любопытно  было посмотреть на источник моего беспокойсва.

          Источник оказался на кухне. Это был деревянный ламповый приемник чемоданного размера. В центре его тускло мерцала зеленая лампочка. Когда у него включался зеленый, на моем приборном ящичке охраны тух красный. Система, как в светофоре.

          - Я занимаюсь радиолюбительством уже восемь лет, - застенчиво сказал Юра, словного герой, которому пришли вручить давно утерянную награду.

          - А почему я раньше никогда не слышал о твоих успехах? - заметил я не без сарказма.

          - Совершенствуюсь, - улыбнулся он. - Особенно последние полгода - когда с работы выгнали. Я отсюда доставал до Африки, до Антарктиды...

          - Знал бы ты как ты достал меня, - вздохнул я. - А как это происходит?

          - Посылаешь сигнал. Его на том конце Земли принимает какой-нибудь радиолюбитель и отправляет тебе открытку с обратным адресом. У меня их больше тысячи: из Англии, Дании, Японии. Из более сорока стран. В прошлом году я стал чемпионом. За сутки я связался двести раз.

          «Из них раза два точно ко мне приезжали менты», - прикинул я .

          - А зачем вы связываетесь? О чем ты говоришь с оппонентами?

          - Да не о чем в общем, - пожал плечами Юра. - Просто связываемся. Для количества.

          - Ого, ты просто радуешься что еще кто-то есть на свете. Количество в качество не перетекает. Ладно, а нам что делать? Ты уже знаешь, что у меня благодаря тебе, менты чаще бывают дома, чем у себя. Надо же о людях подумать - у них дети, семьи.

          - А у меня разрешение от клуба радиолюбителей есть. Могу показать. Лицензия на три года.

          - Не знаю что у тебя за лицензия, шаришь ты своими радиолучами и в моем телевизоре, и в магнитофоне, и в приемнике. Только холодильник нормально защищен. Так что давай по-хорошему: немножко сбавь мощность, плюнь на Антарктиду. Или передавай привет пингвинам только ночью, когда сигнализация отключена.

          - Это сложно, - заканючил Юра.

          - Можно и проще. Просто залезть мне на крышу и отрезать антенну. Тебе на то чтобы ее восстановить надо будет каждый раз тратить времени в двадцать раз больше, чем мне ее опять чикрыжнуть. Тебе это надо?

          Он переваривающе замолчал.

          - Ну, хорошо, - сказал он. - Я постараюсь что-то сделать. Но ведь наверняка не известно, что дело во мне?

          Логично. Чтобы убедиться в нем ли, ковбой разработал эксперимент.

          Гавриляко теперь проявлял все признаки служебного рвения. Нужный документ был отправлен в соответствующие инстанции и оставалось только подтвердить теорию практикой. «А тогда, - с радостью говорил он, - пусть делают что хотят».

          Тем более он изложил в документе мою замечательную теорию о потенциальном радиолюбителе-домушнике. Сводилась она к следующему.

          Менты на массивчике обычно разъезжают на одном «бобике». Идет радиосигнал. Сигнал тревоги срабатывает в двух квартирах... Уже во вторую они прибудут с опозданием. А если сигнал увеличить: одновременно сработает три квартиры, пять, десять. Куда молодцам отправляться? Наверное, в ближайшую. Но при повторном срабатывании обязательно обломаются. Так и будут стоять художественным украшение пейзажа. И вот тут-то появляется наше неленивый друг радиолюбитель, «прикормивший» какую-нибудь жирную квартирку. Все это Гавриляко с удовольствием описал в рапорте и отправил начальству.

          Схема эксперимента была проста. В двенадцать пополудни маман дежурит дома. Юра начинает выколачивать своим трижды долбанным ключиком сигнальчик. Тот резво вмешивается (или нет?) в электрическую систему защиты нашей квартиры. Сигнал тревоги поступает на пульт. Операция завершена. Аплодисменты.

          И вот маман в назначенный час сидит дома. Ковбой в управлении. Юра за гиперболоидом.

          Маман закрыла дверь в комнату, так как на ней установлен датчик такой же как на входной. Для страховки. Сидит, ждет своего счастья.

          Вдруг раздается звонок в дверь. Что делать? Чтобы поглядеть кто это надо открыть дверь в комнату, а значит прервать цепь. Звонок свирепеет. Маман телефонизирует Гавриляко. Так, мол, и так, придется временно прервать эксперимент - кто-то ломится. Ковбой дает разрешение.

          Маман распахивает входную дверь и на нее наваливаются менты с автоматами наперевес...

          Оказывается, Гавриляко забыл предупредить собственных головорезов. Учения получились максимально приближенными к боевым. Маман, человек довольно интеллигентный, но когда на седьмую попытку объяснить ворвавшимся, что идет эксперимент с передатчиком, они таки выписали штраф с репликой: «Заплатите - будите меньше экспериментировать.» - она сорвалась...

          Минут через десять, послушав блеяние Гавриляко в телефонной трубке, самый мощный из серо-комбенизонных воинов послал его на ...

          Соответствующая бумага ушла наверх, но никакой реакции в ответ не последовало. Морзянки пока не слыхать. То ли сосед поубавил мощность аппарата, то ли работу нашел - неизвестно. Бойцов милиции излишне не тревожим. Радиолюбитель-домушник тоже еще не созрел. Все больше в центре внимания компьютерные взломщики. Если что-нибудь внеэксперементальное произойдет (чего очень не хотелось бы) - сообщим отдельно.

Главная

Обратно

Дальше